- Лев Толстой - один из самых читаемых писателей мира и в то же время – писатель непрочитанный. Особенно это относится к его дневникам, - так начал свое выступление И.Л. Волгин на презентации книги «Лев Толстой. Последний дневник. Дневники. Записные книжки». Под редакцией И.В.Петровицкой. Игорь Волгин. Уйти ото всех. Лев Толстой как русский скиталец».
В этом труде писатель, публицист, профессор МГУ Игорь Леонидович Волгин анализирует события драматических дней, предшествовавших уходу Толстого из Ясной Поляны и его кончине, социальные проблемы России того времени, идеи и личность великого писателя. И.Л. Волгин, крупнейший исследователь творчества Достоевского, в своем выступлении на презентации остановился на мистических совпадениях обстоятельств смерти Толстого и Достоевского. Последнее, что читал Достоевский - письмо Толстого о том, что он не приемлет божественной сущности Христа. С этим письмом его познакомила родственница Толстого. Оно так взволновало Федора Михайловича, что он даже собирался написать ответ Толстому, но не успел. А Толстой перед самой кончиной попросил привезти ему из дома «щеточку для ногтей и второй том "Братьев Карамазовых"». После ухода обоих писателей изменился исторический ландшафт России. Умерла целая эпоха. Вскоре после смерти Достоевского произошло убийство царя Александра Второго, и история России потекла по новому сценарию. И после смерти Толстого в 1910 году прошло совсем немного времени, как грянули глобальные катаклизмы. Как и предсказывал Чехов - умер Толстой, и все пошло к черту.
Толстой, как считает И.Волгин, несмотря на то, что стал главой многочисленного клана, по натуре был холостяком, отшельником, но много писал о семье и вообще любил "мысль семейную". Достоевский же был по натуре стопроцентный семьянин, а писал об одиночках, индивидуалистах, фактически о распаде семьи. По мнению И.Л. Волгина, смерть и Толстого, и Достоевского, и Пушкина – это своего рода сценарный финал, когда срабатывает тайная мысль сценария всей жизни. Их смерть не могла быть иной, в уходе каждого из них есть общая черта: они хотели переменить судьбу! Толстой – уйдя из Ясной Поляны, Пушкин – вызвав на дуэль Дантеса, Достоевский – участвуя в заговоре петрашевцев (имеется в виду его несостоявшаяся казнь, повлиявшая на личность писателя, так как без этого страшного опыта жизнь и творчество Достоевского были бы совсем другими).
Дневник для Толстого всегда был, по словам И.Л. Волгина, кого следует брать в бизнес партнеры средством самовоспитания, «самовыделки», можно сказать, что дневник его создал. Он вел дневники всю жизнь. В собрании сочинений дневники и записные книжки Толстого составляют 13 томов! Последние годы Толстого протекали практически на виду у всего мира, каждый его шаг фиксировался, каждое его слово записывалось секретарями. Говоря современными словами, Толстой был самым «медийным» лицом мира. Поэтому он завел другой дневник, тайный, для себя. Правда, спрятал его в голенище сапога, а потом забыл, куда спрятал, его нашла Софья Андреевна и вымарала из него несколько слов.
В последних днях Толстого, несмотря на весь их трагизм, были и комические моменты. Это была трагикомедия в самом высоком смысле слова, считает И.Л. Волгин. С кем протекали борения его последних дней? Не с семьей, не с женой, а с самим собой. Он понимал, что должен нести свой крест, должен остаться дома, но не мог этого сделать. Софья Андреевна, стараясь удержать мужа дома, дошла до нелепых обвинений Толстого в скрытом гомосексуализме – якобы он испытывает нездоровое влечение к своему ученику Черткову. Ее неудавшаяся попытка утопиться в пруду насколько драматична, настолько и смешна. Симпатии И.Л. Волгина в отношениях Толстого и его жены явно на стороне Толстого. По мнению ученого, Толстой хотел, чтобы его любили как человека, а не как писателя, и именно человеческой любви ему и не хватало. Есть свидетельства такого случая в доме Толстых: однажды, когда Лев Николаевич вызвал звонком в свою комнату дочь Александру, которая обычно стенографировала его высказывания, и она уже приготовилась записывать, Толстой вдруг крикнул: «Не нужна мне твоя стенография!»
Что же ему было нужно? Любовь, которой он был лишен в собственной семье, считает И.Л. Волгин.
На презентации упоминалось о том, что издание нового собрания сочинений Л.Толстого в 100 томах застопорилось. Первые тома спонсировал японский профессор. Но после его смерти средства перестали поступать, а издать 100 томов за счет государства нереально.